← В начале

3. И благословил Бог седьмой день

3. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от
всех дел Своих, которые Бог творил и созидал.
62. Освященный седьмой день -- это еврейский "шаббат", ныне называемый
субботой.
Иными словами, в первое воскресенье господь сотворил свет, в
понедельник -- небеса, во вторник -- сушу и покрывавшую ее растительность;
среда ознаменовалась созданием небесных тел, четверг -- животных,
морских и воздушных; пятницу бог посвятил животным суши и человеку. В
субботу он решил отдохнуть.
Из текста "Жреческого кодекса" ясно следует:
суббота была утверждена всевышним во время сотворения мира,
следовательно, до начала записанной человеческой истории. Однако в прямом
противоречии с этим находятся данные науки, позволяющие предположить, что в
период, предшествовавший вавилонскому плену (времена судей и царей
Израилевых), суббота не пользовалась каким-то особенным вниманием со стороны
верующих. Только во времена плена и особенно после него "шаббат" становится
первостепенным днем недели: о нем особо сказано в десяти заповедях. Какая же
связь дня "шаббат" с вавилонянами?
По-еврейски "шаббат" значит "прекратить, остановиться" -- термин вполне
соответствует отдыху после напряженной работы. Простой ежедневный сон
необходим, тот, кто нашел время выспаться, передохнуть, добьется большего на
протяжении следующего рабочего дня. Вполне естественно распространить это
правило и на большие промежутки времени, например на неделю.
Но откуда взять этот выходной? Должен ли он наступать регулярно или
только от случая к случаю? И если принять первое, то с каким интервалом?
В те ранние периоды человеческой истории, когда жили большими семьями
(и никак иначе), счет дням велся, исходя из обстоятельств или с соизволения
главы семьи. По мере развития и усложнения человеческого общества
потребовалось как-то регламентировать и выходные: нельзя было допустить,
чтобы совместный труд терял эффективность от такого разнобоя. Наилучшим
способом привести все в порядок в те времена было связать выходные с
религией.
Более 4000 лет назад разработали лунный календарь народы, населявшие
Междуречье. К появлению новой луны, отмечавшему наступление нового месяца,
был приурочен религиозный праздник, и, естественно, другие фазы Луны также
не прошли незамеченными. Впервые словом "шаббат" ("саббату" -- на языке
древней аккадской цивилизации, распространившей свое влияние на территорию
Междуречья в третьем тысячелетии до новой эры) был назван день полнолуния.
Слово перешло к жителям соседних земель, и до вавилонского плена в
израильском государстве полная Луна (шаббат) и новолуние отмечались как
равнозначные по важности события.
Так, когда женщина собирается идти к чудотворцу-пророку Елисею просить
об оживлении мертвого сына, муж говорит ей: "...Зачем тебе ехать к нему?
сегодня не новомесячие и не суббота" (4 Цар. 4: 23). Однако во времена
пленения вавилоняне отмечали также и промежуточные фазы Луны: первую
четверть и третью. Эти четыре фазы появляются на небе с интервалом,
приблизительно соответствующим неделе, и само английское слово week (Woche
по-немецки) происходит от старого тевтонского Wechsel ("изменение").
Действительность, конечно, оказалась сложнее. Каждая новая лунная фаза
наступает через 7,4 суток, и для сохранения привязки к лунному календарю
потребуется существенная корректировка всей схемы расчета. Некоторые недели
должны стать семидневными, другие будут состоять из восьми дней. На это
древние составители календаря не пошли, а поступили так: решено было все
недели считать семидневными, после чего всякая связь с фазами Луны была
потеряна.
Виновницей произведенного беспорядка (с точки зрения верующих) вновь,
вероятнее всего, оказалась магическая "семерка". Правда, на сей раз магия
цифр была связана с конкретными знаниями древних вавилонян, ибо означала
семь известных в те времена "планет": Солнце, Луну, Меркурий, Венеру, Марс,
Юпитер, Сатурн. С точки зрения астрологии вполне разумно было закрепить за
каждой планетой один день недели (а он, в свою очередь, снабжался
собственным небесным богом-патроном). Восьмой день оставался бы
незаполненным, обделенным, и этого, конечно, нельзя было допустить.
Итак, возникла стабильная неделя, состоявшая из семи дней. Один из них
был отдан под религиозный праздник, работать в него не полагалось, а
предписано было отправлять религиозные ритуалы. Кроме того, вполне вероятно,
что работа в этот день заведомо считалась обреченной на неудачу.
Но все, о чем пока шла речь, касалось Вавилона. Находившиеся в
вавилонском плену евреи, наблюдая наступление еженедельных выходных, и не
подумали смириться с их политеистическим оправданием. Оставалось одно --
выработать свое собственное.
Создатели "Жреческого кодекса" нашли способ включить выходной в
господен график работ по сотворению мира: шесть дней напряженного труда,
затем день отдыха. Так вавилонская неделя-семидневка получала могучее
"высшее" обоснование. (Это объяснение выбора магической семерки куда проще
греческой выдумки с "совершенными числами".)
Возвратившись из вавилонского плена, евреи установили свой наиважнейший
религиозный праздник -- субботу, и этот обычай перешел к христианам. Однако
те постепенно свели на нет традицию праздновать седьмой по счету день,
перенеся выходной на первый (по-еврейски "выходной" - "йом-ришон" или "ришон
ле-шаббат", то есть "первый", "первый от субботы") -- на "божий день"
(воскресенье), когда воскрес Иисус Христос. Что касается мусульман, то у них
выходной приходится на пятницу...
Неделя ныне входит во все календари мира.
Ну а что по сему поводу думает наука? Ученые считают, что деление на
недели абсолютно искусственно и только усложняет календарь. В каждом обычном
году получается 52 недели плюс 1 день; в високосном -- на день больше. Эти
добавочные дни сбивают схему счета лет, потому что каждый новый год
наступает на новый день недели (этот день повторяется только по истечении
сложного 28-летнего цикла). Если добавочные дни считать дополнительными
днями отдыха вне всякой связи с неделями, календарь стал бы и вправду
стабильным и каждый год все повторялось бы без изменений. Можно даже
"организовать" интервал в три месяца, повторяющий сам себя в точности.
Но, кажется, такое естественное изменение существующего календаря
невозможно. В основном из-за нежелания большинства населения Земли --
иудеев, христиан и мусульман (в этом солидарных) -- вносить какие-либо
изменения в их собственную идею недели, пришедшую из их собственной религии.
Подведем итоги. Первая случайность: семь наблюдаемых на небе "планет".
Вавилоняне связывают их астрологически с днями недели. Далее, авторы
"Жреческого кодекса" сохраняют вавилонскую неделю, но очищают ее от всего,
по их мнению, "ненужного" и связывают с преданием о сотворении мира. И в
результате мы обречены и дальше жить по столь неуклюже составленному
календарю, хотя нет ничего проще, чем привести его в порядок...
4. Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда
Господь Бог создал землю и небо,
63. Фраза завершает историю сотворения мира своего рода суммирующей
ремаркой. В современной редакции это звучало бы примерно так: "Таковы этапы
создания неба и земли".
64. В этом месте искусственное деление библейских книг на стихи
приводит к очевидному стилистическому огреху. Стих вмещает в себя завершение
рассказа о сотворении и одновременно начало другого, причем разделены они
только запятой. В Пересмотренном стандартном тексте Библии вместо запятой
стоит точка, и весь пассаж читаем так:
"Вот происхождение неба и земли, при сотворении их.
В то время, когда Господь Бог создал землю и небо".
Но и в этой редакции последняя запятая сохраняется, отчего стих снова
обрывается на середине.
Конечно, правомерен вопрос: а откуда нам известно, что на четвертом
стихе главы второй книги Бытие начинается какая-то новая история сотворения
мира? В конце концов, с традиционной точки зрения вся Библия богодухновенна
в каждом своем слове и посему не может содержать каких бы то ни было ошибок
и внутренних противоречий (за исключением внесенных при переписываниях и
переводах). Тогда начинающаяся отсюда, с комментируемого стиха, "другая
история сотворения мира" -- всего лишь приложение к первой и должна во всем
ей соответствовать. Можно даже рассматривать эту "другую историю" не как еще
одну, дополнительную, но просто как более подробный пересказ уже изложенной.
На самом деле отличие разительное, вплоть до мельчайших деталей, не
говоря об общем духе изложения. Язык второй версии гораздо примитивнее, и
желающему -- несмотря ни на что -- все же подогнать ее под только что
рассказанную предстоит пройти дорогой кружной и извилистой. Куда логичнее и
правдивее признать (хотя это потребует невыносимого для верующего отказа от
"теории" богодухновенности Библии), что уже рассказанная история сотворения
мира основывалась на последних -- для своего времени -- научных данных. А
вторая, следующая за ней,-- на фольклоре, преданиях, словом, источниках
гораздо менее серьезных.
Вполне вероятно, что эта новая версия имела хождение, по крайней мере
частичное, до вавилонского плена, и к ней так привыкли, что не было никакой
возможности полностью исключить ее из окончательного текста Библии. Поэтому
древние редакторы, чьи старания и привели к тексту, известному нам сейчас,
поместили равноправно обе версии, вполне отдавая себе отчет в
предпочтительности -- с точки зрения глубины мысли и языка -- версии,
содержавшейся в "Жреческом кодексе". А задачу как-то увязать концы с концами
благоразумно перебросили на будущих читателей...
65. Вот оно -- первое и яснее ясного указание на смену версий: впервые
прозвучало обращение "господь бог" (в предшествовавших 34 стихах стояло
просто "бог").
Еврейское слово, которое должно бы стоять на месте "господа", состоит
из четырехбуквенной аббревиатуры; ближе всего в английском языке она
передается буквами YHVH. Так как первые попытки рационального толкования
Библии предприняли немецкие ученые, от них пошло и другое сочетание -- JHVH
(произношение, впрочем, то же самое). "Слово" YHVH (или JHVH) получило
название "тетраграмматона" (от греческого "четырехбуквенный").
Это -- собственное имя бога. И одно то, что оно впервые произнесено,
казалось бы, должно означать следующее: в библейский рассказ о сотворении
мира внедрился новый автор, и читатель, таким образом, отныне имеет дело с
другим источником. Однако "гипотеза" о сосуществовании даже двух библейских
источников (некоторые ученые считают, что их, как минимум, четыре) кое-кому
показалась столь невыносимой, что спешно потребовались какие-то иные
объяснения.
Их было выдвинуто предостаточно. Утверждали, например, что обращение
"бог" относится к божественной ипостаси строгого судии, в то время как
"господь бог", мол, намекает на миролюбие и милосердие... Но все подобные
трактовки выглядели искусственными и неубедительными. Предположение о двух
источниках начальных глав Библии и по сей день остается самым простым и
убедительным.
Различие в титуловании всевышнего прямо говорит о примитивности второго
источника по сравнению с "Жреческим кодексом". Представление о
трансцендентном божестве, которое можно запросто окликнуть по имени, легко
подводит к мысли о том, что и облик его, и эмоции, и все прочее также
напоминают наши собственные, человеческие. Авторы "Жреческого кодекса"
подобных сравнений тщательно избегали.
Между прочим, "господь бог" -- это не имя бога и даже не перевод
аббревиатуры YHVH. На деле все гораздо запутаннее. По-настоящему мы даже не
знаем, как вообще переводить это загадочное YHVH, не знаем, что это может
значить на современном языке. Есть различные предположения, например такое:
в аббревиатуре заключена фраза, соединяющая все времена глагола "быть" --
настоящее, прошедшее, будущее. Тогда YHVH -- это некто или нечто, кто (что)
"был, есть и будет" (не самое неудачное имя для вечно существующего бога).
Так как древнееврейское представление о всевышнем отличалось большей
экзальтированностью, отвлеченностью, верующие иудеи старались не осквернять
священное имя простым его произнесением. Обычай требовал вместо имени
ставить "титул". И при появлении в библейском тексте или в литургическом
песнопении сочетания YHVH евреи считали более подобающим восклицать вместо
этого "адонай" ("господь"). Так "YHVH Элохим" превратилось в "адонай
Элохим", переводимое как "господь бог".
Древнееврейская письменность окончательно запутала дело. Она строится
только на согласных, гласные не указываются; но для тех, кто знал язык,
нетрудно было произвести мысленную корректировку. Однако, по мере того как
древнееврейский язык постепенно отмирал и в период вавилонского плена
общепринятым стал арамейский (имеющий все особенности древнееврейского),
была разработана система подчеркивать определенные буквы... В конце концов
загадочное сочетание YHVH превратилось в "Яхве" (Иегова).
Каким оно, это имя бога, было в действительности, мы не можем сказать
уже хотя бы потому, что не осталось записей правильного произношения гласных
в древнееврейских письменных текстах (авторам их не откажешь в
предусмотрительности). Лишь первосвященнику дозволялось произнести вслух
истинное имя бога. И только в совершенном одиночестве, в святая святых --
специальном помещении внутри Храма. И не в любое время, а только в еврейский
религиозный праздник йом-киппур... Но вот уже два тысячелетия нет ни
первосвященника, ни Храма -- в том смысле, какой придает им Библия.
Остается добавить, что новая версия сотворения мира получила название
"Яхвист" (от Яхве). Предания, составившие ее основу, имели хождение в южных
областях территории, занятой израильскими племенами; между 953 и 586 годами
до новой эры на этой территории образовалось царство Иудейское.
5. и всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую
полевую траву, которая еще не росла, ибо Господь Бог не посылал дождя на
землю, и не было человека для возделывания земли,
66. Здесь язык Библии короля Якова не совсем ясен. Если бы мы
попробовали пересказать разговорным языком окончание четвертого стиха вкупе
с пятым, то у нас получилось бы следующее: "Когда господь бог создал землю и
небо, то поначалу там не было ни растительности, поскольку дожди еще не шли,
ни человека для возделывания земли-- его еще только предстояло создать".
В мифе о сотворении, изложенном в "Жреческом кодексе" -- этот миф был
целиком и полностью заимствован у вавилонян,-- вода поначалу была
господствующей стихией, царил своего рода водяной хаос, и на третий день бог
вынужден был раздвинуть воду, чтобы земля могла появиться на свет. Это
вполне соответствует воззрениям вавилонян на изначальное состояние мира, ибо
Вавилон был речной цивилизацией, и жители его должны были постоянно бороться
с наводнениями.
Сухая земля представлялась им драгоценностью, которую можно было
отвоевать у прожорливых вод лишь с большим трудом.
Миф о сотворении, содержащийся в "Яхвисте", также был скопирован с
вавилонской легенды -- правда, с меньшей избирательностью. Причем процесс
переосмысления легенды длился довольно долго -- за этот период можно было
внести определенные изменения, соответствующие условиям иного места
действия. Древние евреи обитали в основном в пустынях, и для них
естественной (даже слишком уж естественной!) представлялась как раз сухая
земля, в то время как вода ценилась очень высоко и считалась божьим даром.
"Яхвист", таким образом, начинается с описания сухой, бесплодной земли,
лишенной жизни. Нет никаких упоминаний о свете, небе или небесных телах. В
центре внимания -- лишь Земля и ее будущие обитатели. Концепция сотворения
мира предстает здесь в более ограниченном виде, чем в "Жреческом кодексе",
но зато картина Земли, которая изначально суха, ближе к современным научным
воззрениям на этот счет, чем картина, нарисованная в "Жреческом кодексе",
где Земля изначально покрыта водой.
6. но пар поднимался с земли и орошал все лице земли.
67. Еврейское слово "эйд", переводимое здесь как "пар",-- очень редкое,
оно встречается в Библии еще лишь раз (Иов. 36: 27). Перевод не очень
точный, это может быть и "поток воды", и даже "наводнение".
Так и тянет предположить, что слово это обозначает подъем воды из
глубин первобытной суши, в результате которого образуются океаны и прочие
водоемы. Таким образом, если в "Жреческом кодексе" суша возникает в
результате отделения от первобытного грязевого океана, то в "Яхвисте"
первобытная суша производит на свет океаны.
Опять "Яхвист" -- более простой из двух -- оказывается ближе к
современному научному взгляду на происхождение Земли, причем в данном случае
сближение просто удивительное. Как я объяснял выше, ныне считается, что
океаны и атмосфера образовались во вторую очередь -- когда твердый материал,
из которого первоначально состояла сухая, лишенная атмосферы Земля, начал
медленно выделять жидкие и газообразные вещества -- будущие оболочки
планеты.
7. И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его
дыхание жизни, и стал человек душею живою. 68. Раз всюду вода, то она вполне могла быть перемешана с глиной, и
тогда человека, по-видимому, можно было сформировать точно так же, как
гончар формует горшок. Действительно, стих сформулирован таким образом, что
неизбежно возникает картина, в которой господь бог и впрямь выступает в роли
гончара, в буквальном смысле лепящего фигурку человека.
Легенды о начале человеческой расы повествуют, как некое божество
формует первых людей из глины. Таковы египетские, вавилонские и греческие
мифы. В древнегреческой мифологии первых людей вылепил титан Прометей.
В далекой древности гончарный круг был самой тонкой технологической
новинкой, при помощи которой можно было производить сложные формы. Однако,
каким бы естественным ни был для наших предков образ человека как глиняного
горшка сложной формы, он никак не соответствует современному научному
представлению. Молекулы в глине вовсе не те, что в живой ткани. Если бы
Библия описывала, что человек сформован из угольной пыли и воды, это было бы
куда более впечатляющим.
В данном стихе "человек" обозначается еврейским словом "адам", а "прах"
по-еврейски -- "адама". Это не просто совпадение. Древние люди не считали
слова игрой ума и не брали их "из головы". Как я упоминал ранее, они считали
естественным, что имя принадлежит той или иной вещи как неотъемлемый признак
и что все характеристики этой вещи переходят также и на имя.
Если два слова похожи, значит, между вещами, которые они обозначают,
должна обнаружиться определенная связь. Это все равно как если бы мы
задумались, почему приспособление, удерживающее судно, называется "якорь", а
потом решили, что здесь связь та же, что между деревом и корнем -- "яко
корень". Когда подобная словесная игра затевается шутки ради, она называется
каламбуром, когда в нее вкладывают серьезный смысл, это именуется "народной
этимологией". Ранние книги Библии полны "народной этимологии".
Если слова "адам" и "адама" случайно оказались похожими, это совпадение
должно было служить прекрасным доказательством, что человек, действительно,
изначально был сотворен из праха. Не исключено также, что слово "адам"
произошло от "адама" уже после того, как родилась легенда,-- и таким образом
было заменено какое-то древнее слово, обозначавшее человека, или все
произошло наоборот, и заменилось старинное слово, обозначавшее "прах".
Отметим, что по легенде о сотворении, содержащейся в "Жреческом
кодексе", человек появляется на свет позже всех прочих живых существ, причем
по особому приказу бога. Это -- высший акт творения, и человек далее
помещается во Вселенную, которая уже до последней детали готова к принятию
его.
С другой стороны, согласно "Яхвисту", человек появляется на свет первым
из всех живых существ. Бог буквально лепит его, как это делал бы горшечник,
затем выпускает в пустой, бесплодный мир и уж только после этого устраивает
для него подходящую среду. Это куда более примитивная картина.
69. Даже при том условии, что в роли горшечника выступает сам господь
бог, появившаяся на свет глиняная фигурка -- какой бы замечательной
внешностью она ни обладала -- столь же мертва, как и бесформенный ком глины
или праха, послуживший для нее строительным материалом. Для того чтобы она
стала чем-то большим, чем прах, требуется божественная магия жизни. Это не
что иное, как дыхание, а под дыханием, как я пояснял ранее, подразумевается
дух божий. Другими словами, в неживой, отформованный кусочек материи
вдохнули малую толику духа божьего, и кусочек ожил.
С современной научной точки зрения, впрочем, мы знаем, что дыхание
столь же материально, как и все остальное тело человеческое, и оно не
годится для того, чтобы воплощать нематериальную сущность жизни или самого
бога. Если уж на то пошло, то в природе вообще нет такой материальной
субстанции, которая воплощала бы в себе самую сущность жизни, скорее можно
говорить о высокой сложности организации материи, которая приводит к
появлению жизни. Жизнь -- это все же не вещь, а биохимический и
биофизический процесс.
Для того чтобы стих получил звучание, более приближенное к научному
языку, его можно перефразировать следующим образом: "И создал господь бог
человека из праха земного, а затем придал праху высокую сложность
организации, свойственную живому".
70. "Душа" -- это перевод еврейского слова "нефеш". Очень трудно
сказать, что оно означает.
Пожалуй, лучшим переводом было бы: "и стал человек живым существом".
В наше время распространена точка зрения, что душа -- это некая
духовная субстанция, абсолютно нематериальная, которая входит в человека при
рождении (или при зачатии) и покидает его во время смерти; что это
бессмертная составляющая человека, которая не рождается и не умирает, но
находит временное пристанище в человеческом теле на период краткого
пребывания бренной оболочки на Земле. В сущности, все подобные представления
-- наследие греческой античной философии, и в данном смысле "душа" -- это
перевод греческого "псюхе", а не еврейского "нефеш".
С научной точки зрения нет никаких свидетельств в пользу существования
души или любой другой нематериальной субстанции, которая покидала бы тело
после смерти. Смерть -- это такой момент, когда сложная организация живого
организма распадается до предела, после которого составные части уже не в
силах поддерживать тот комплекс химических и физических превращений, что мы
называем жизнью.
В последние годы время от времени появляются сообщения людей,
побывавших в состоянии клинической
смерти, которые после реанимации рассказывают о якобы пережитых ими
эпизодах "загробной жизни". Это весьма субъективные сообщения, которые
ретивые исследователи буквально вытягивают из очень больных людей. Насколько
я знаю, ни один уважающий себя биолог не принимает их всерьез.

Автор: Азек Азимов
Опубликовал: WeiRD
Источник: Библиотека Мошкова
Просмотров: 19622

Добавить комментарий: