← Современные течения в библеистике. Критика форм

Критика форм

В своё время я был сторонником данной теории. Суть ее в следующем.

Как известно, жил да был некий проповедник по имени Иешу.

Собственно, уже возникает вопрос: а насколько распространено было это имя в те времена и в той местности? У нас имеется список распространённости имён в Палестине того времени, составленный по всяким там источникам внебиблейским (в порядке убывания): Симон, Иосия, Иосиф, Иуда, Иоанн, Иошуа. Соответственно список имён в Евангелиях неплохо коррелирует с этим списком. Например, там только два Иошуа. Второй — тот самый Варава. Сосед по кресту.

Я опущу содержание НЗ, оно в контексте вопроса не особо важно. Мы рассматриваем события ПОСЛЕ воскрешения. К содержанию Евангелий буду возвращаться по мере необходимости, но не сейчас.

Итак, после страстей Христовых апостолы разбежались, собрав группы по национальному признаку. А поскольку пришествие Царствия Божьего должно было прийти с минуты на минуту, то керигму (собственно, суть проповеди Христа) передавали в устной форме внутри сообществ каждого из сообществ.

Дальше передача Учения происходила так же, как и передача устных сказаний. Типа в виде сказок не личностями, но общинами. То есть группами людей.

В итоге к началу II века разрозненными коллективами и их общим разумом было создано несколько устных традиций. Не личностями — коллективами. Это важно.

Одной из этих традиций и была та самая Q-логия, с которых писался Матфей и Лука. Наряду с Q использовался и Марк. Хотя в теории критики форм ряд учёных имеет мнение, что и Марк писал не со слов Петра, а имел источник на арамейском..

Теория критики форм состояла вообще в том, что существует некая коллективная традиция передачи логий Христа. Итогом которой стала Q-логия. Поэтому Матфей писал с неё, Лука тоже, но не всё, плюс ещё и Марк.

То есть, получается, что синоптики писали с одного или двух арамейских оригиналов, созданных коллективной общиной с учётом местных традиций локальных сообществ.

Перейдём к Апокрифам.

Серьёзным подтверждением данной теории является Евангелие Фомы и Евангелие Евреев, которые не были включены в Канон. Причина состоит в том, что Евангелие Евреев развивалось в среде иудео-христиан, и их коллективная традиция привела к написанию (созданию) данного текста. Евангелие Фомы — это вообще конкретная гностическая книжка. Написанная явно и откровенно против автора Евангелия Марка примерно в 170г Н. Э.

Гностики вообще продвигали какую-то свою религию, используя терминологию христианства.

Плюс Пастырь Гермы, написанный в жанре апокалипсиса, и Дидахе показывают, что обустройство регламента общин началось после сурового размежевания между иудео-христианством и просто христианством.

Что, по данной теории, показывает, что Евангелия развивались в нескольких изолированных общинных традициях в условно устной форме, с последующим их оформлением в письменном виде.

Интересна причина перехода, по данной теории, от устной традиции к письменной.

Опять же кратенькая ремарка. По теории критики форм коллективная традиция подстраивалась под необходимости реальностей общин. Соответственно, общая коллективная память редактировала индивидуальную под нужды общины. В качестве доказательства существует довольно агрессивная переписка между разными общинами. У Павла, например.

Важно понять, почему нет никаких начальных, то есть совсем ранних письменных источников свидетелей и понятых о Христе. Я уже об этом писал, но повторю. Спаситель обещал пришествие Царствия Небесного на днях, а может быть даже раньше. В первых общинах последователи не видели смысла в бумажном оформлении логий Христа, ибо вот – щас будет Коммунизм. Мало того, восстание 66-70гг только утвердило их в истинности проповеди Спасителя. Он ведь про это говорил. Про разрушение Храма. Соответственно, сотериологические ожидания только усилились, и все стали ждать Иисуса.

Потом случилась незадача. Храм разрушили, на месте Иерусалима был построен стольный град Элия Капитолина – а Иисуса всё не было.

В соответствии с новым течением времени потихоньку начали меняться и проповеди Иисуса. Непредсказуемое прошлое началось ещё тогда. И к концу первого века, когда свидетели и очевидцы начали дохнуть как мухи, возникла разумная идея собрать из ихних воспоминаний кодексы.

Относительная изолированность общин привела к тому, что в каждой писалось своё Евангелие. Однако критика форм говорит нам, что от свидетелей до письменных текстов прошло несколько поколений, и каждая коллективная традиция успела вписать туда своё.

Вторая причина письменного оформления устной традиции была в том, что внезапно начались гонения не на иудеев вообще, но на христиан конкретно. Ну и за сотню лет иудео-христианство сильно разошлось с просто христианством.

Многие библеисты и раньше с подозрением относились к той идее. Несмотря на то, что даже в СССР бродила по научному сообществу идея о мифичности Христа. Однако в последнее время благодаря лингвистическому и текстуальному анализу, а также обретению новых Кодексов и списков, начала возобладать идея, что Евангелия писались отнюдь не коллективным подсознательным выразителем невразумительных чаяний всего еврейского народа.

На это были причины.

Критика критики форм

Одна из основных причин, как ни странно, заключалась в названии Евангелий. Если бы Евангелия в разных общинах создавались самими коллективами, не было бы необходимости в их именовании. Мало того, тогда с перемещениями населения было не особо, почта только голубиная, копировать тексты — отдельный гемор и прочая. То есть, очевидно, что одновременно в разных общинах существовало несколько разных Евангелий, которые надо было различать. И, естественно, лучше всего по названиям.

Названия давались Евангелиям по именам тех людей, к рассказам которых они, собственно, восходили. Не по именам апостолов. И вот тут начинается самое интересное.

Евангелие Марка восходит к Петру. Марк был его, так сказать, секретарём и переводчиком, Матфей был написан на арамейском с оглядкой на Марка и Q-логию, но с дополнениями, Лука был другом Павла и писал для язычников тоже с Q-логии и Марка, но со своими дополнениями.

Все синоптические Евангелия объединяет керигма и сходство логий и персонажей. Потому они и синоптические, собственно. Мы все знаем, что общего у синоптиков. Гораздо интереснее их различия. И различия не в тексте, а в действующих лицах.

Дело в том, что в синоптических Евангелиях присутствует разное количество разных второстепенных персонажей. Мало того, местами, где по логике повествования имя должно быть — его нет. А в других местах строго наоборот. То есть, попадаются имена совсем непонятных личностей, совсем не апостолов, которые ну никак не влияют на повествование. А Евангелия, в первую очередь, биография.

Местами, что интересно, пропадают имена ключевых персонажей в Страстях, да таким образом, что получается следующее. Подразумевается, что все, кто читает Евангелие — знают этих людей, но по ряду причин они не афишируются. Ибо Христа распяли, как известно, не просто так, а за уголовное преступление, и чтобы не вломить товарищей, их имена опускаются.

Другое дело те персонажи, появление коих имён кажется совершенно случайным. Анализ наличия или отсутствия этих непонятных граждан позволил сделать интересный вывод. О нём чуть позже.

Как известно, после Пятидесятницы апостолы начали практиковать говорение на разных языках и ломанулись в разные стороны (по жребию) нести слово божье. Однако, кроме них было ещё 70 учеников. Которые, как известно из Деяний, поступили так же. Сколько их было на самом деле — вопрос десятый. Число 70 оно сомнительное. Любое числительное из ряда: 3, 7, 12, 70 является подозрительным, ибо оно из Торы.

Однако не верить в наличие дополнительных учеников нет причин. За Христом ходила толпа и до призвания Апостолов.

Получается, что теория критики форм на основании этих данных выглядит так: в каждой общине, в которой было написано одно из известных нам Евангелий, включая апокрифические, присутствовал как минимум один очевидец. И имя этого очевидца можно вычислить на основании наличия имени вот этого второстепенного персонажа. Ибо именно он, проповедуя учение Христа, добавлял от себя то, что видел и где присутствовал.

А значит все Евангелия (за исключением Иоанна) написаны как минимум со слов одного очевидца, а то и нескольких. И именно поэтому у синоптиков меняется последовательность событий, количество персонажей, литературные вставки типа «он подумал» (приём inqlusio) и прочая. А написаны они не позднее чем через поколение после смерти Христа. Что, кстати, никто особо не отрицает.

Позднейшие вставки объясняются требованиям общин при формировании церкви, ручками переписчиков, особенностями переводческой традиции. Последнее, кстати, было широко распространено по всей Античности. Тогда буквальных не было вообще, и переводчики изгалялись, как могли.

Именно эта гипотеза сейчас является основной. Главные труды, откуда она вылезла — это Евсевий «Церковная история», Папий у него и у Иренея Лионского, сам Иреней, Иероним, Иустин Мученик, и куча первоисточников, начиная с Масоры.

Про Папия надо бы написать отдельный текст, но тогда тема станет безграничной. У нас не осталось трудов данного персонажа. Только цитаты у разных других писателей. Он повторил путь Юлия Африкана, о котором мы тоже знаем только из цитат у других авторов. Хотя это в те времена было нормальным явлением. Цельс у Оригена (Contra Celsum), Маркион у Тертуллиана (Contra Marcionem, Contra haereses у Иренея) и многие другие.

У нас осталось очень мало оригиналов. Очень. Это связано с тем, что отцы Церкви активно избавлялись от трудов оппонентов просто физически.

Например, Папия Евсевий в "Церковной истории" называл тупорылым дебилом. :) В оригинале: "недалёким", в смысле, умственно отсталым, что не мешало ему его цитировать. Это было связано с тем, что Евсевий был арианином, а "Историю" писал после Никкеи, дабы угодить Константину. Поэтому в современной библеистике приходится разбирать цитаты не дошедших до нас авторов ПО БУКВАМ. Такие дела.

Евангелие от Иоанна

Иоанн не синоптик. В отличие от синоптиков это Евангелие наиболее логичное и последовательное. Смотреть на него мы будем исключительно с точки зрения наличия персонажей и позиции автора. То есть, тут будет краткий текстологический разбор. Не теологический, нет.

Начнём с самого интересного – с авторства.

Всё евангелие написано от имени – внимание! – так называемого, «Любимого ученика», который на протяжении всего повествования старательно отмежёвывается от Двенадцати. Поясняю. В нём есть Апостолы, а есть Иоанн.

«Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус…» 21:20.

Из него становится ясно, что Апостолы — это одно, а ещё были и другие люди. Местами даже лучше знавшие Иисуса. Просто их было мало. Это не считая женского контингента, роль которого сложно переоценить, ибо только они присутствовали и при распятии и при погребении.

Основатель набрал отдельную группу. Что логично и не противоречит Евангелиям. Благо у нас есть от Иоанна.

Ряд библеистов отождествляли автора Евангелия с Иоанном Зеведеевым, автором Апокалипсиса. Не буду тут перечислять ни авторов, ни аргументы. Скажу только, что лексикон и стиль Апокалипсиса и Евангелия отличаются весьма сурово. Сейчас эта гипотеза всерьёз никем не рассматривается.

Другое дело Папий. У Евсевия в его цитатах присутствует некий Старец Иоанн, к которому Папий испытывал уважение. Личность этого Старца интересна именно тем, что он «Старец». Ну и тот же Евсевий считал Евангелие от Иоанна самым последовательным. Каковым, кстати, оно и является. С точки сюжета — это наиболее логичное Евангелие. Кстати, рассказы Иоанна длиннее перикоп синоптиков.

Начнём с конца:

Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его. Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. 21: 24–25.

Везде в Евангелии автор Евангелия от Иоанна остаётся анонимным. В отличие от синоптических. Далее.

«Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его». 21:24.

Не будем вдаваться в детали, но современная наука склонна считать, что текст Любимого ученика был подтверждён авторитетными понятыми из числа свидетелей.
Два утверждения: «Знаем, что истинно свидетельство его» (21:24) и «Он знает, что говорит истину» (19:35) — совершенно эквивалентны, с той лишь разницей, что одно из них в первом, другое в третьем лице.

На основании этого и ещё кучи исследований появилось мнение, что Евангелие от Иоанна было написано очевидцем.

Теперь к авторству

Евангелие от Марка представлялось Папию не законченным историческим сочинением, а заметками человека, который записал слова очевидца (конкретно – Петра), однако не оформил ее в связное литературное повествование. В случае Марка Папий одобрял такой подход, поскольку сам Марк очевидцем не был и не имел возможности написать полноценную историю Иисуса.

При этом Папий имел в виду, хронологический порядок событий, и предположительно ставил выше в этом отношении Евангелие от Иоанна, большая хронологическая точность которого была связана, по его мнению, с тем, что это Евангелие написал очевидец.
Начнём с того, что Любимый Ученик не был одним из Двенадцати и, в отличие от Апостолов и многих других, не путешествовал вместе с Иисусом, а проживал постоянно в Иерусалиме.
Оригинальный материал Евангелия от Иоанна исходит не просто от самого Любимого Ученика, но от того круга учеников Иисуса, в котором вращался Любимый Ученик. В него входили некоторые из числа Двенадцати, в частности Филипп и Фома, но не входили члены «внутреннего круга», столь часто вспоминаемые Марком (Пётр, Андрей, Иоанн Зеведеев). Стоит отметить, что четверо из этого круга, Никодим, Лазарь, Марфа и Мария, жили в Иерусалиме или в его окрестностях — факт, подтверждающий предположение, что в нём же жил и сам Любимый Ученик.

В итоге есть мнение, что автор Евангелия от Иоанна — тот самый «Старец Иоанн» у Папия.

Прежде всего, отметим: Папий говорит и о других «старцах», от которых ждет сообщений о том, что говорили такие ученики Иисуса, как Андрей или Филипп. Наиболее вероятно, что старцами или пресвитерами назывались старшие христианские учителя в городах Азии в то время, о котором пишет Папий. Ириней, хорошо знавший работу Папия, несколько раз цитирует предания, возводимые к «старцам» (Против ересей) — и многие ученые полагают, что они исходят именно от Папия.

Ириней относит этот термин к поколению тех христианских лидеров Азии, которые не были сами учениками Иисуса, но знали его учеников. Возможно, к той же категории относились Аристион и Старец Иоанн — которые, будучи личными учениками Иисуса, при этом пережили большинство других учеников и стали «коллегами» азиатских «старцев». Папий использовал такой титул, чтобы отличить этого Иоанна от Иоанна, сына Зеведеева. Оба они были учениками Иисуса, но только первого можно было причислить к «старцам».

Вывод

Собственно, получается, что Евангелия были написаны все-таки со слов очевидцев или, как в случае Иоанна, самими очевидцами.

Автор: Digger
Опубликовал: Handy
Просмотров: 5349

Добавить комментарий: